Сочинение стихов напоминает подъем в гору: с каждым шагом значительней
опыт, совершенней мастерство. Еще усилие, и высота взята. Высота то взята,
но дело в том, что истинная поэзия как раз и начинается после этого, она
начинается с парения, с волшебства, а это есть тайна, доступная немногим.
Вот Юнне Мориц повезло: она открыла волшебную страну, не выдумала а
открыла. Она населила ее живыми жителями, не сказочными, а живыми.
Пони бегает по кругу - подумаешь, невидаль! Да все его четвероногие
проблемы не стоят и выеденного яйца. Но что же в таком случае заставляет
меня насторожиться и повторять про себя слова его печали? Уж не
угасающее ли чувство добра и справедливости вспыхивает во мне с прежней
силой?..
Нужно немного ума, что бы представить себе резинового ежика с дырочкой в
боку, лежащего на полке в магазине игрушек, но нужно много ума и сердца,
что бы увидеть это существо живым, горячим, бесхитростным, да к тому же
еще и в малиновой шляпе!
Вот это и есть волшебство.
Я пожилой, и много повидавший человек, слушаю эти стихи и чувствую, как
растет во мне тайное волнение, и вскипает во мне светлая радость, и я смеюсь,
грущу и ликую.
Юнна Мориц открыла новую волшебную страну. Здесь все справедливо,
добро, любовно и полно соответствия одно другому: и музыка не могла быть
иною, и читать и петь эти стихи иначе, наверное, невозможно.
Я долго боролся с моим пером, что бы побудить его быть сдержанней,
объективнее, строже, но его пристрастность оказалась настолько сильна, что я
принужден был сдаться, о чем, кстати, совсем не жалею.
